автор: Аскар Исабеков

Популяционная концепция

Если вглядываться в лица современных казахов, уже зная о том, что казахи относятся к переходной, смешанной расе, и при этом зная какие признаки характерны для той или иной расы, то и вправду замечаешь, что монголоидных признаков в казахских лицах не так уж и много. Кроме того, начинаешь обращать внимание на присутствующие европеоидные черты. Эти черты у всех проявляются по разному: у одних – в отсутствии монгольского века, у других – в светлых волосах или глазах, у третьих – в носу с горбинкой, у четвертых – в вытянутости лица. У большинства казахов присутствуют и европейские и азиатские признаки, пропорциональное соотношение этих признаков у всех разное, «стопроцентных» монголоидов среди казахов не так уж много, а типичных европеоидов и того меньше. Но, все же, глядя на некоторых казахов, вполне можно задаться вопросом – ну как же так, вот этот человек, он ведь абсолютный моноголоид, ну прямо совершенно безо всяких примесей, если его поместить в китайскую или монгольскую среду, то он явно будет там за своего. Как же можно не отнести такого человека к монголоидной расе? Или же возможен и обратный вариант – в человеке совершенно нет ничего монголоидного, выглядит он в точности как русский или, скажем, как таджик, в нем, скорее всего, есть монгольская кровь, но сам-то он внешне вполне даже европеоид. Так почему же его следует относить к смешанной, а не к европеоидной расе?

Изначально антропологи именно так и поступали, определяя тип индивидуума по заранее описанным параметрам. То есть, глядя на конкретного человека, ученый мог сказать к какому типу (или какой расе) его следует относить. Подобный подход получил название типологической концепции рас. Но сейчас антропологи от этой концепции отказались в пользу так называемой популяционной концепции рас. Согласно последней единицей исследований следует считать не индивидуума, а популяцию целиком. Объяснений целесообразности популяционной концепции много, но наиболее логичным мне кажется довод, что, следуя методам типологической концепции, антрополог мог отнести двух родных братьев к разным типам. И если, скажем, для жителей Центральной Европы это не так принципиально к альпийской или к балтийской расе относятся братья (поскольку в любом случае оба брата были бы отнесены к единой европеоидной расе), то в случае с казахами, если из двух братьев один будет признан европеоидом, а второй монголоидом, то это будет трудно принять с точки зрения здравого смысла.

Существуют этносы, состоящие из популяций, заметно отличающихся между собой. К примеру, северные итальянцы, среди которых много светловолосых типажей, похожих скорее на немцев, хорошо отличаются от итальянцев юга – низкорослых брюнетов. Или другой пример – узбеки, одна часть которых является потомками сартов, живших в оазисах Средней Азии, и с точки зрения антропологии составляет единое целое с таджиками, другая же часть узбеков корнями восходит к кочевникам (кураминцы, барласы), и эти популяции по расовому типу близки к уже к казахам. В отличие от других казахский этнос не имеет в своемсоставе каких-то субэтнических групп, внешне существенно отличающихся друг от друга. Все казахи, где бы они не жили и как бы они в отдельности не выглядели, относятся к одной южносибиркой расе.

«Не похож на казаха» – принято говорить, если обсуждаемый имеет круглые глаза, крупный нос и светлые волосы. Этим как бы подразумевается, что казах должен быть брюнетом с узкими глазами. Вместе с тем, бывает как раз-таки наоборот, узкие глаза и черные как смоль волосы делают казаха непохожим на казаха. Вот, к примеру, этот парень, помоему, больше похож на японца или китайца, чем на казаха.

Наиболее «похожим на казаха» является тот, у кого примерно в равной пропорции сочетаются и азиатские и европейские черты.

Немного про этносы. Свой-чужой

Продолжая напоминать читателю основные понятия и их значения, остановлюсь на термине «этнос». При этом поступлю в точности так же, как Лев Гумилев в книге «Этногенез и биосфера Земли». Гумилев чуть ли не полкниги вводит понятие этноса, хотя при этом с самого начала этот термин использует, подразумевая, что интуитивно читатель понимает или осознает, что есть этнос. Вероятно, с восприятием этого термина и вправду ни у кого нет проблем, однако, спроси кого, что есть этнос, то, скорее всего, большинство будет склонно воспринимать слово «этнос» как эквивалент слова «национальность». Точнее говоря, большинство воспринимает слово «национальность» именно как синоним этнического происхождения, а не как синоним гражданства и не как собирательное понятие нации и народности (у которых, к слову, есть четкие определения). В сознании большинства национальность – это и есть этническое происхождение, это и есть этнос. Принципиально так и есть, можно в первом приближении воспринимать этнос как собирательный синоним понятий нация, народность, племя.

Вот в этом месте, хотелось бы кое-что уточнить и дополнить. У этноса, как у всего сущего, есть момент рождения, и есть момент исчезновения, и есть, соответственно, определенный срок жизни. Этносы не вечны, как может показаться некоторым. У этноса есть предшествующие этносы и есть этносы, следующие за ним. Наш казахский этнос относительно молод и появился он тогда, когда союз кочевых племен, объединившись, стал себя называть казахами. Казахский этнос появился тогда, когда у людей, назвавшихся казахами, появилась единая историческая судьба. Все, что было до условного момента создания Казахского ханства – это история Казахстана, это история происхождения казахского этноса, но это, наверное, не совсем история самого этноса. До того момента, когда казахи назвали себя казахами, казахского этноса не было. В древности и в средневековье были другие народы – гунны, саки, кангары, усуни, хазары, но они не были казахами, это были этносы-предшественники казахского этноса. Нельзя отождествлять с казахами даже средневековых кыпчаков, и даже золотоордынцев, это были другие этносы. Кстати говоря, этносы-предшественники казахского этноса имели и отличный от казахов физический тип.

Одной из важнейших характеристик этноса как системы является противопоставление «своих» «чужим». Идентификация «свой-чужой» может происходить по многим признакам, но в первую очередь она происходит по физическому типу. Находясь за гарницей, мы почти мгновенно выделяем в толпе «своих». Ничего удивительного в этом нет. Люди отличаются своим антропологическим типом, одни из которых привычны, а другие незнакомы. Глаз быстро сканирует толпу, а мозг так же быстро выхватывает из потока лиц те, которые имеют привычные черты. Так что ничего удивительного в факте быстрой идентификации «своих» нет. С другой стороны, хорошо выделяя из толпы «своих» и хорошо различая «своих» между собой, мы неважно различаем представителей чужих этносов. Глобализация, конечно, вносит свои коррективы, но все же порой бывает сложно отличить друг от друга негров, или даже соседних нам китайцев. А кому-то и все казахи кажутся на одно лицо. Более того, для кого-то казахи неотличимы от китайцев.

Светлые («рыжие») казахи встречаются не так часто, в общем казахов можно считать этносом брюнетов, но, тем не менее светлые казахи не настолько редки, чтобы восприниматься обществом как что-то совершенно уникальное. По моим личным оценкам «рыжие» казахи встречаются в среднем один на пятьдесят-сто человек. Частота эта меняется в зависимости от региона. Относительно идентификации «свой-чужой» светлый казах, как это ни странно, даже имеет определенное преимущество перед другими. Ведь «рыжий» азиат – это однозначно «свой», в отличие от брюнета, который с большой вероятностью может оказаться и «чужим».

Назад:

Антропология казахов – Раздел I. Наша раса – 3

Вперёд:

Антропология казахов – Раздел I. Наша раса – 5